Потом в голове зашумело, как-то приятно, успокоительно, как будто теплый ветер подул с того самого французского виноградника, где разливали в бутылки молодое вино, и свечи загорелись особенно ярко, и сквозь теплый ветер в голове Платон подумал, что у него на самом деле никогда не было такого праздника, что зто только Лека и могла придумать!. И еще он подумал, что дело вовсе не в божоле и не в том. что нынче третий четверг ноября, а в том. что им радостно и интересно вместе, как никогда не было поодиночке, и так теперь будет всегда!.
Potom v golove zashumelo, kak-to prijatno, uspokoitelno, kak budto teplyj veter podul s togo samogo frantsuzskogo vinogradnika, gde razlivali v butylki molodoe vino, i svechi zagorelis osobenno jarko, i skvoz teplyj veter v golove Platon podumal, chto u nego na samom dele nikogda ne bylo takogo prazdnika, chto zto tolko Leka i mogla pridumat!. I esche on podumal, chto delo vovse ne v bozhole i ne v tom. chto nynche tretij chetverg nojabrja, a v tom. chto im radostno i interesno vmeste, kak nikogda ne bylo poodinochke, i tak teper budet vsegda!.
