От автора: Это литература о литературе - от протопопа Аввакума до «митьков», от Свифта и Дефо до Ремарка. Между ними - Ломоносов и Барков, Пушкин и Грибоедов, Гоголь, Достоевский, третий Жемчужников, Хармс, Мандельштам, Дюма, Зощенко, Платонов, почему-то Хрущев и Шостакович, Лидия Гинзбург, Олег Волков, Набоков, Алешковский, Жванецкий. Автор - в личных отношениях со всеми в пятом измерении памяти, личной и исторической, на границе пространства и времени, частью которого является сам. Соединив принципиальную часть своих сочинений в прустовскую последовательность единой книги в «Империи в четырех измерениях» (1996), я неизбежно вышел на «пятое», т. е. на книгу о русской литературе, ибо если бы не она, мы бы уже забыли, что это такое как состояние - быть империей, не узнавая в обломках части целого. В классическом распределении параметров нашего мира время оказалось четвертым, связав воедино объем и его движение, но не учтя его изменение (развитие) в этом движении. Изменение это может быть запечатлено только памятью. Память как пятое измерение свойственна материи, но впервые была открыта нами как форма сознания, а лишь недавно как свойство кристалла, металла или жидкости. Литература оказалась знанием более древним, чем наука. Россия - страна до-знания в прямом и переносном смысле. И это единственный повод для преувеличения ее роли.
Ot avtora: Eto literatura o literature - ot protopopa Avvakuma do «mitkov», ot Svifta i Defo do Remarka. Mezhdu nimi - Lomonosov i Barkov, Pushkin i Griboedov, Gogol, Dostoevskij, tretij Zhemchuzhnikov, Kharms, Mandelshtam, Djuma, Zoschenko, Platonov, pochemu-to Khruschev i Shostakovich, Lidija Ginzburg, Oleg Volkov, Nabokov, Aleshkovskij, Zhvanetskij. Avtor - v lichnykh otnoshenijakh so vsemi v pjatom izmerenii pamjati, lichnoj i istoricheskoj, na granitse prostranstva i vremeni, chastju kotorogo javljaetsja sam. Soediniv printsipialnuju chast svoikh sochinenij v prustovskuju posledovatelnost edinoj knigi v «Imperii v chetyrekh izmerenijakh» (1996), ja neizbezhno vyshel na «pjatoe», t. e. na knigu o russkoj literature, ibo esli by ne ona, my by uzhe zabyli, chto eto takoe kak sostojanie - byt imperiej, ne uznavaja v oblomkakh chasti tselogo. V klassicheskom raspredelenii parametrov nashego mira vremja okazalos chetvertym, svjazav voedino obem i ego dvizhenie, no ne uchtja ego izmenenie (razvitie) v etom dvizhenii. Izmenenie eto mozhet byt zapechatleno tolko pamjatju. Pamjat kak pjatoe izmerenie svojstvenna materii, no vpervye byla otkryta nami kak forma soznanija, a lish nedavno kak svojstvo kristalla, metalla ili zhidkosti. Literatura okazalas znaniem bolee drevnim, chem nauka. Rossija - strana do-znanija v prjamom i perenosnom smysle. I eto edinstvennyj povod dlja preuvelichenija ee roli.
