Кроме Ильи Машкова в искусстве XX века трудно найти художника, который бы вслед за Сезанном столь же последовательно развивал практику натурного видения, не упрощая, а усложняя живописные задачи. Другие, как правило, искали кратчайший "экономичный" путь от зрительной идеи к художественной реализации. Искусством Сезанна увлекались многие, но Машков искал традицию там, где все искали новизну, и продолжал работать тогда, когда все остальные уже заканчивали, обретая стиль и бесконечно тиражируя найденные решения. "Учатся не походке, а умению держать равновесие", - говорил Машков своим студентам и всякий раз, когда он чувствовал, что находит стиль, он понимал, что теряет равновесие и работает по инерции. Тогда Машков легко отказывался от своих творческих удач и находил новые источники сопротивления.
Krome Ili Mashkova v iskusstve XX veka trudno najti khudozhnika, kotoryj by vsled za Sezannom stol zhe posledovatelno razvival praktiku naturnogo videnija, ne uproschaja, a uslozhnjaja zhivopisnye zadachi. Drugie, kak pravilo, iskali kratchajshij "ekonomichnyj" put ot zritelnoj idei k khudozhestvennoj realizatsii. Iskusstvom Sezanna uvlekalis mnogie, no Mashkov iskal traditsiju tam, gde vse iskali noviznu, i prodolzhal rabotat togda, kogda vse ostalnye uzhe zakanchivali, obretaja stil i beskonechno tirazhiruja najdennye reshenija. "Uchatsja ne pokhodke, a umeniju derzhat ravnovesie", - govoril Mashkov svoim studentam i vsjakij raz, kogda on chuvstvoval, chto nakhodit stil, on ponimal, chto terjaet ravnovesie i rabotaet po inertsii. Togda Mashkov legko otkazyvalsja ot svoikh tvorcheskikh udach i nakhodil novye istochniki soprotivlenija.
