Нина Ивановна Гаген-Торн занимает видное место среди авторов женской "лагерной" прозы (наряду с Е. Керсновской, Е. Гинзбург, Т. Петкевич), в дневниках и воспоминаниях которых отразились судьбы людей, ставших жертвами сталинских репрессий. Известный ученый, стоявший у истоков советской этнографии, Н. И. Гаген-Торн была также талантливым поэтом, писателем и мемуаристом. Ее юность и студенческие годы прошли под знаком Серебряного века и первых лет советской республики; ей довелось услышать, как читал свои стихи Александр Блок, она участвовала в семинарах Андрея Белого и бывала на заседаниях знаменитой Вольфилы (Вольной философской ассоциации, ставшей средоточием духовной жизни Петрограда 1920-х годов). На взлете научной работы, в 1936 году, была арестована и осуждена на пять лет колымских лагерей. На воле остались две маленькие дочери. После освобождения успела защитить диссертацию - и новый срок, еще пять лет лагерей, а затем ссылка... Но какими бы тяжкими ни были испытания, Н. И. Гаген-Торн удалось сохранить и твердость воли, и ясность ума, и жадный интерес к миру, и желание рассказать о пережитом, "чтобы остался хоть тоненький следок, как отпечаток куликовой лапки на песке у реки, в огромных песках Вечности". Помимо воспоминаний, публикация которых стала возможной лишь в 1994 году, после смерти автора, издание включает стихи, написанные в разные годы жизни, и отрывки из дневников и писем, подготовленные Галиной Гаген-Торн, а также вступительную статью Мариэтты Чудаковой.
Nina Ivanovna Gagen-Torn zanimaet vidnoe mesto sredi avtorov zhenskoj "lagernoj" prozy (narjadu s E. Kersnovskoj, E. Ginzburg, T. Petkevich), v dnevnikakh i vospominanijakh kotorykh otrazilis sudby ljudej, stavshikh zhertvami stalinskikh repressij. Izvestnyj uchenyj, stojavshij u istokov sovetskoj etnografii, N. I. Gagen-Torn byla takzhe talantlivym poetom, pisatelem i memuaristom. Ee junost i studencheskie gody proshli pod znakom Serebrjanogo veka i pervykh let sovetskoj respubliki; ej dovelos uslyshat, kak chital svoi stikhi Aleksandr Blok, ona uchastvovala v seminarakh Andreja Belogo i byvala na zasedanijakh znamenitoj Volfily (Volnoj filosofskoj assotsiatsii, stavshej sredotochiem dukhovnoj zhizni Petrograda 1920-kh godov). Na vzlete nauchnoj raboty, v 1936 godu, byla arestovana i osuzhdena na pjat let kolymskikh lagerej. Na vole ostalis dve malenkie docheri. Posle osvobozhdenija uspela zaschitit dissertatsiju - i novyj srok, esche pjat let lagerej, a zatem ssylka... No kakimi by tjazhkimi ni byli ispytanija, N. I. Gagen-Torn udalos sokhranit i tverdost voli, i jasnost uma, i zhadnyj interes k miru, i zhelanie rasskazat o perezhitom, "chtoby ostalsja khot tonenkij sledok, kak otpechatok kulikovoj lapki na peske u reki, v ogromnykh peskakh Vechnosti". Pomimo vospominanij, publikatsija kotorykh stala vozmozhnoj lish v 1994 godu, posle smerti avtora, izdanie vkljuchaet stikhi, napisannye v raznye gody zhizni, i otryvki iz dnevnikov i pisem, podgotovlennye Galinoj Gagen-Torn, a takzhe vstupitelnuju statju Marietty Chudakovoj.
