"...в целом Мамардашвили интересует та деятельность сознания, которая позволяет людям в самых страшных условиях утверждать свою человечность, сохранять "сильную композицию" и проживать свои часы в свете истины, а не та, по которой люди впадают в оцепенение перед злом и очередной его неизбежностью. Нам надо пролить свет, пустить поток, подключиться друг к другу, прорастая изнутри, прямо здесь, прямо сейчас. "Работайте в свете", - цитирует Мераб Мамардашвили Пруста, цитирующего (неправильно, но симптоматично) послание от Иоанна ("Ходите в свете"). И радость в том, что в таком подключении ко всемирному электричеству Мераб Мамардашвили говорит на русском языке, внося возможность ясности в те языковые пространства, которые сам считал почти безнадежными. Хочу ли я этим сказать, что перед нами нечто чудесное? - Хочу". (М. Мамардашвили и родина)
"...v tselom Mamardashvili interesuet ta dejatelnost soznanija, kotoraja pozvoljaet ljudjam v samykh strashnykh uslovijakh utverzhdat svoju chelovechnost, sokhranjat "silnuju kompozitsiju" i prozhivat svoi chasy v svete istiny, a ne ta, po kotoroj ljudi vpadajut v otsepenenie pered zlom i ocherednoj ego neizbezhnostju. Nam nado prolit svet, pustit potok, podkljuchitsja drug k drugu, prorastaja iznutri, prjamo zdes, prjamo sejchas. "Rabotajte v svete", - tsitiruet Merab Mamardashvili Prusta, tsitirujuschego (nepravilno, no simptomatichno) poslanie ot Ioanna ("Khodite v svete"). I radost v tom, chto v takom podkljuchenii ko vsemirnomu elektrichestvu Merab Mamardashvili govorit na russkom jazyke, vnosja vozmozhnost jasnosti v te jazykovye prostranstva, kotorye sam schital pochti beznadezhnymi. Khochu li ja etim skazat, chto pered nami nechto chudesnoe? - Khochu". (M. Mamardashvili i rodina)
