Разве художники творят не для того, чтобы изобразить совершенную гармонию, вселить умиротворение в сердца людей и дать им насладиться созерцанием поистине прекрасных и возвышенных образов? Вопрос заключает в себе ответ: порой ожидания публики настолько резко расходятся с тем, что видят целью своего творчества художники, что скандал оказывается неминуемым..В любом обществе, за исключением абсолютно тоталитарного (каким, например, был Древний Египет с его нерушимым на протяжении тысячелетий изобразительным каноном), будут создаваться "скандальные" произведения, ведь само их существование свидетельствует о возможности диалога в обществе и о том, насколько многогранными и сложными могут быть те проблемы, с которыми работает искусство..Иногда скандальной кажется форма произведения, отличающаяся от всего, что знала история прежде, ведь в таком случае ошарашенный зритель чувствует, как у него на глазах разрушаются представления о том, что он долгое время считал искусством, и далеко не каждый легко мирится с этим фактом. Но особенно часто, как может заметить читатель, аура скандала сопровождает такие темы и сюжеты, в которых происходит столкновение сакрального и профанного..Шумиха вокруг неподобающе исполненных религиозных изображений, вопиюще откровенной телесности, сексуальности и кажущейся неуместной иронии в искусстве не утихает долгие века - меняются лишь объекты критики и формы, в которых они исполнены.
Razve khudozhniki tvorjat ne dlja togo, chtoby izobrazit sovershennuju garmoniju, vselit umirotvorenie v serdtsa ljudej i dat im nasladitsja sozertsaniem poistine prekrasnykh i vozvyshennykh obrazov? Vopros zakljuchaet v sebe otvet: poroj ozhidanija publiki nastolko rezko raskhodjatsja s tem, chto vidjat tselju svoego tvorchestva khudozhniki, chto skandal okazyvaetsja neminuemym..V ljubom obschestve, za iskljucheniem absoljutno totalitarnogo (kakim, naprimer, byl Drevnij Egipet s ego nerushimym na protjazhenii tysjacheletij izobrazitelnym kanonom), budut sozdavatsja "skandalnye" proizvedenija, ved samo ikh suschestvovanie svidetelstvuet o vozmozhnosti dialoga v obschestve i o tom, naskolko mnogogrannymi i slozhnymi mogut byt te problemy, s kotorymi rabotaet iskusstvo..Inogda skandalnoj kazhetsja forma proizvedenija, otlichajuschajasja ot vsego, chto znala istorija prezhde, ved v takom sluchae osharashennyj zritel chuvstvuet, kak u nego na glazakh razrushajutsja predstavlenija o tom, chto on dolgoe vremja schital iskusstvom, i daleko ne kazhdyj legko miritsja s etim faktom. No osobenno chasto, kak mozhet zametit chitatel, aura skandala soprovozhdaet takie temy i sjuzhety, v kotorykh proiskhodit stolknovenie sakralnogo i profannogo..Shumikha vokrug nepodobajusche ispolnennykh religioznykh izobrazhenij, vopijusche otkrovennoj telesnosti, seksualnosti i kazhuschejsja neumestnoj ironii v iskusstve ne utikhaet dolgie veka - menjajutsja lish obekty kritiki i formy, v kotorykh oni ispolneny.
