Пресловуьыми реформами деревня доведена до края. А край - это гибель. Кормилица страны, за счет своего голода и холода поднявшая мощную советскую индустрию, она оказалась никому не нужна. А я против! И пишу роман, который можно назвать утопией, но верю: придет время, когда любящие сыны вернутся и вспашут бурьяны на полях, и вырастят хлеб, и разведут скот. И улыбнутся люди, и детский смех спугнет мертвечину, ждущую своей доли.
Preslovuymi reformami derevnja dovedena do kraja. A kraj - eto gibel. Kormilitsa strany, za schet svoego goloda i kholoda podnjavshaja moschnuju sovetskuju industriju, ona okazalas nikomu ne nuzhna. A ja protiv! I pishu roman, kotoryj mozhno nazvat utopiej, no verju: pridet vremja, kogda ljubjaschie syny vernutsja i vspashut burjany na poljakh, i vyrastjat khleb, i razvedut skot. I ulybnutsja ljudi, i detskij smekh spugnet mertvechinu, zhduschuju svoej doli.
