Эта книга — воспоминания очевидца о тридцатых годах, войне, оккупации, послевоенной неустроенности, последних годах перед смертью Сталина и конце этого времени, положенном XX съездом КПСС. Это те незабываемые годы, которые не видевшим их, я думаю, трудно себе представить. В них были и ужас, и добро, и любовь, и отчаяние. В них было все, что может только измыслить воображение. Будто все человеческие страсти были брошены судьбой одним клубком на землю, чтобы люди, погрязнув в них, поняли, что так больше жить нельзя. Автор не знает, что делалось в Средневековье, но то, что не раз пришлось ему увидеть, казалось ему перенесенным из тех далеких безжалостных лет. Но рядом со всем этим в самые тяжелые дни, когда, казалось, не было из них никакого исхода, и сущность каждого человека была на виду, и автор, и герой этой книги встреч...
Eta kniga — vospominanija ochevidtsa o tridtsatykh godakh, vojne, okkupatsii, poslevoennoj neustroennosti, poslednikh godakh pered smertju Stalina i kontse etogo vremeni, polozhennom XX sezdom KPSS. Eto te nezabyvaemye gody, kotorye ne videvshim ikh, ja dumaju, trudno sebe predstavit. V nikh byli i uzhas, i dobro, i ljubov, i otchajanie. V nikh bylo vse, chto mozhet tolko izmyslit voobrazhenie. Budto vse chelovecheskie strasti byli brosheny sudboj odnim klubkom na zemlju, chtoby ljudi, pogrjaznuv v nikh, ponjali, chto tak bolshe zhit nelzja. Avtor ne znaet, chto delalos v Srednevekove, no to, chto ne raz prishlos emu uvidet, kazalos emu perenesennym iz tekh dalekikh bezzhalostnykh let. No rjadom so vsem etim v samye tjazhelye dni, kogda, kazalos, ne bylo iz nikh nikakogo iskhoda, i suschnost kazhdogo cheloveka byla na vidu, i avtor, i geroj etoj knigi vstrech...
