Восемнадцатый век в России выдался бурным. Петровские реформы продолжились чередой смены власти. Время Елизаветы Петровны, Екатерины II и Павла I наполнено дворцовыми интригами и утверждением монархической власти, в чем-то снисходительной, в чем-то беспощадной. Перед читателем проходят десятки самых ярких представителей эпохи, среди них императрицы и императоры, сидящие на троне и низложенные, царедворцы, самозванцы, военачальники, первооткрыватели. И за всей пестротой прошлого внимательно следит глаз Александра Пушкина - он становится своеобразным мерилом деяний такого уже далекого и такого все еще приближенного к нам XVIII века.
Vosemnadtsatyj vek v Rossii vydalsja burnym. Petrovskie reformy prodolzhilis cheredoj smeny vlasti. Vremja Elizavety Petrovny, Ekateriny II i Pavla I napolneno dvortsovymi intrigami i utverzhdeniem monarkhicheskoj vlasti, v chem-to sniskhoditelnoj, v chem-to besposchadnoj. Pered chitatelem prokhodjat desjatki samykh jarkikh predstavitelej epokhi, sredi nikh imperatritsy i imperatory, sidjaschie na trone i nizlozhennye, tsaredvortsy, samozvantsy, voenachalniki, pervootkryvateli. I za vsej pestrotoj proshlogo vnimatelno sledit glaz Aleksandra Pushkina - on stanovitsja svoeobraznym merilom dejanij takogo uzhe dalekogo i takogo vse esche priblizhennogo k nam XVIII veka.
