Если одно и то же обозначающее кормить смешивает по смыслу кормление и правление, а стол - это престол, то у историка есть основание думать, что язык наводит его на след. В результате в книге идет речь об одном устойчивом представлении о власти, которое имело место как при царском, так и при советском строе. Книга в двух частях, "Кормленческая функция царской власти" и "Кормленческая функция советской власти", обращает внимание читателя на факт расхождения между становлением институтов того, что называется Современное государство (Etat moderne), и каждодневной практикой исполнения власти. Несмотря на то, что царский и советский режим опирались на разные государственные структуры, исследование заставляет констатировать, что государственное устроение происходило и в том, и в другом случае в зависимости от представлений о власти, которые западноевропейская политология определяет как "домашнюю" модель. Такие привычные понятия, как "самодержавное государство" или "тоталитарное...
Esli odno i to zhe oboznachajuschee kormit smeshivaet po smyslu kormlenie i pravlenie, a stol - eto prestol, to u istorika est osnovanie dumat, chto jazyk navodit ego na sled. V rezultate v knige idet rech ob odnom ustojchivom predstavlenii o vlasti, kotoroe imelo mesto kak pri tsarskom, tak i pri sovetskom stroe. Kniga v dvukh chastjakh, "Kormlencheskaja funktsija tsarskoj vlasti" i "Kormlencheskaja funktsija sovetskoj vlasti", obraschaet vnimanie chitatelja na fakt raskhozhdenija mezhdu stanovleniem institutov togo, chto nazyvaetsja Sovremennoe gosudarstvo (Etat moderne), i kazhdodnevnoj praktikoj ispolnenija vlasti. Nesmotrja na to, chto tsarskij i sovetskij rezhim opiralis na raznye gosudarstvennye struktury, issledovanie zastavljaet konstatirovat, chto gosudarstvennoe ustroenie proiskhodilo i v tom, i v drugom sluchae v zavisimosti ot predstavlenij o vlasti, kotorye zapadnoevropejskaja politologija opredeljaet kak "domashnjuju" model. Takie privychnye ponjatija, kak "samoderzhavnoe gosudarstvo" ili "totalitarnoe...
