Эпиграф этой книге подарил второй президент Российской Федерации Путин Владимир Владимирович, Возможно, он же натолкнул правозащитников из Общества "Мемориал" на саму идею такого труда. "Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется..." Памятный многим эпизод: в Брюсселе, в ответ на реплику французского корреспондента о многочисленных нарушениях прав человека в Чечне наш президент потребовал "адресов, имен и явок" - и даже, помнится, пристукнул ладонью по столу.
Скажем спасибо президенту - и будем конкретны. Разговоры о геноциде чеченского народа - это публицистика. Данные, собранные в этой книге, - горящая путевка в Гаагу, в Международный трибунал. И пепел, стучащий в сердца (тех, у кого они есть).
Остальные могут зажмуриться покрепче и продолжать смотреть репортажи главных федеральных телеканалов о поступи мирной жизни в республике. Тут нет противоречия: продолжать это смотреть и этому верить - и значит зажмуриться.
Данные, собранные в этой книге, должны были бы привлечь внимание Генеральной прокуратуры РФ, но если наша прокуратура тут чем-то и заинтересуется, то, я думаю, - именами авторов книги. Да и найти их будет гораздо проще, чем тех, кто годы напролет убивает, пытает и насилует именем Российской Федерации.
Впрочем, история идет. Медленно, но - идет. И факты, приведенные в этой книге, будут востребованы, надеюсь, еще при нашей жизни. Это слабое утешение, потому что убийства в Чечне, с нашего молчаливого согласия или прямого поощрения, продолжаются.
Epigraf etoj knige podaril vtoroj prezident Rossijskoj Federatsii Putin Vladimir Vladimirovich, Vozmozhno, on zhe natolknul pravozaschitnikov iz Obschestva "Memorial" na samu ideju takogo truda. "Nam ne dano predugadat, kak slovo nashe otzovetsja..." Pamjatnyj mnogim epizod: v Brjussele, v otvet na repliku frantsuzskogo korrespondenta o mnogochislennykh narushenijakh prav cheloveka v Chechne nash prezident potreboval "adresov, imen i javok" - i dazhe, pomnitsja, pristuknul ladonju po stolu.
Skazhem spasibo prezidentu - i budem konkretny. Razgovory o genotside chechenskogo naroda - eto publitsistika. Dannye, sobrannye v etoj knige, - gorjaschaja putevka v Gaagu, v Mezhdunarodnyj tribunal. I pepel, stuchaschij v serdtsa (tekh, u kogo oni est).
Ostalnye mogut zazhmuritsja pokrepche i prodolzhat smotret reportazhi glavnykh federalnykh telekanalov o postupi mirnoj zhizni v respublike. Tut net protivorechija: prodolzhat eto smotret i etomu verit - i znachit zazhmuritsja.
Dannye, sobrannye v etoj knige, dolzhny byli by privlech vnimanie Generalnoj prokuratury RF, no esli nasha prokuratura tut chem-to i zainteresuetsja, to, ja dumaju, - imenami avtorov knigi. Da i najti ikh budet gorazdo prosche, chem tekh, kto gody naprolet ubivaet, pytaet i nasiluet imenem Rossijskoj Federatsii.
Vprochem, istorija idet. Medlenno, no - idet. I fakty, privedennye v etoj knige, budut vostrebovany, nadejus, esche pri nashej zhizni. Eto slaboe uteshenie, potomu chto ubijstva v Chechne, s nashego molchalivogo soglasija ili prjamogo pooschrenija, prodolzhajutsja.
